флеболог в Обнинске

личное досье

ОБО МНЕ

ключевые термины:

ДЕТСТВО

Вообще то я местный. Родился в Боровске и прожил там первые 9 лет жизни. И потом часто бывал там во время школьной жизни. Незабываемое время отсутствия родительского контроля в этом старинном и красивом городе, где каждый переулок был изучен до последнего камня, и речка Протва чувствовалась такой родной. Каждая отмель и брод известны. Город нанизан на речку в холмах и низинах, а с краю сосновый бор, давший название городу. Сейчас город преобразился, много жителей приехало в связи с индустриализацией всего Боровского района, но основа осталась прежней. Я очень рад, что мой родной город находится рядом, и я всегда могу его посетить. Само боровское существование в моей памяти это неспешность зимнего дня, когда несмотря на малое количество световых часов, в здесь сконцентрировано большое ожидание сказки. Стоит только под мерный звук ходиков дыхнуть на заиндевевшее стекло и протереть ладонью, и можно увидеть все, что пожелаешь. Ты приходишь в гости. И это нужно писать с большой буквы «В ГОСТИ», и тебя встречает тепло дома и атмосфера необходимости общения за чаем и бой часов каждые полчаса. Ты услышишь сказки, которые будешь помнить всю жизнь.

А потом я переехал к родителям в Обнинск и жил там до времени институтской учебы. Думал и решил кем буду в начале девятого класса. Тогда в последних двух классах средней школы был выделен день в неделю на так называемый УПК, где школьники учились одной из профессии. Моим сознательным решением был перевод в медицинский класс из отделочного, куда меня по ошибке записали. Поступит в Тверь с первого раза. Очень помог организационно мой дед, который даже помог готовиться к экзамену по физике. Учился медицине в Твери, тогда еще Калинине с 1987 по 1993 по специальности “Лечебное дело”. В академиях не сидел, в армии не служил - просто повезло, двойку по экзамену имел только раз - по нервным болезням.

ЮНОСТЬ

Потом учился в ординатуре в Москве в Российской академии последипломного образования. Первый год по хирургии в знаменитой Боткинской больнице, а потом по просьбе главного врача МСЧ-9 из Дубны на кафедре проктологии в Институте Колопроктологии. Ординатура в Боткинской конечно вспоминается больше. Крутые операции, наследие хирургических светил из каждого угла, но и интриги и мелочность среды московских врачей тоже. Попасть на учебу в такое место сразу после института не очень правильно. Желательно проработать несколько лет на периферии, чтобы почувствовать, что знания в медицине без умения ничто. Но не больше определенного срока, когда уже доктор начинает ошибочно понимать, что знает и умеет не меньше, чем эти столичные выскочки. После ординатуры работал в Дубне сначала проктологом, потом еще и эндоскопистом. Всего 1.5 года. Дубна мне не понравилась. Малый островок московской области в окружении лесов и воды. Неоправданные капитальные вложения, коммунизм в отдельно взятом районе, на фоне безрадостной тверской жизни в соседнем Кимрском. Дубна поразила какой-то ненастоящейстью жизни. И никаких перспектив в работе.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЮНОСТИ

Переехал в родной Обнинск, где с 1997 года начал работать хирургом и доработал до 2016 года. Как и все наши хирурги, конечно попробовал устроиться в медицинский радиологический центр. Без блата конечно туда очень трудно было попасть. Мне удалось добыть встречу с профессором Бердовым, светилом колопроктологии в то время. Неоднократно слушал его выступления на конференциях в Москве. Встреча была всего один раз. Неприятное впечатление от тяжелого человека, которой по его словам был бы готов меня взять на работу, но без протекции свыше не получиться. Характерная деталь такого старорежимного руководителя. Профессор выяснил мои “достижения” на ниве проктологии и достал с полки книгу. Это был, если мне не изменяет память двухтомник - “ Who is who in surgery?” Он нашел статью посвященную ему и гордо дал прочесть. Мое самомнение конечно поднялось про себя, ибо я был счастлив лицезреть вживую, да еще ко мне обращающемуся светило хирургии. Лишь потом я узнал, что попадание в этот сборник было довольно простое. Не тебя избирали в него, а доктор должен был оплатить взнос то ли 20 то ли 200 долларов, обеспечив себя увековеченным в нем. Следующие посещения профессора проходили в таком режиме. Я приходил в его приемную к секретарю (он был не просто профессором, а еще и замом директора) и ожидал новой встречи и прояснения ситуации - беру меня или нет. Он же прятался у себя в кабинете и давал распоряжения секретарю, чтобы доктор, если он хочет работать здесь, должен идти и выбивать блат у директора центра. Нет, чтобы сказать сразу, что тебя мы, наш безлошадный посетитель не возьмем. Просто и ясно. Обидно не то, что не взяли, а что так отнеслись.

МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ - В НАЧАЛЕ ПУТИ

С 1998 года подрабатывал в “Центре реабилитации” сначала проктологом, потом по просьбе З.Р. Гурова начал заниматься склеротерапией вен. Тот начальный разговор про флебологию, хотя она еще так не звучала был про то, что раньше в Центр реабилитации ездили два доктора и делали склеротерапию, а потом перестали ездить. Доктор Гуров обещал хороший заработок, если я займусь этим. Я согласился. Трудно было найти место, где бы обычного доктора могли бы научить этому необычному методу лечения расширенных вен, тем более в официальной медицине не используемого открыто. Да, существовали полуподпольные кабинеты, где доктора делали уколы и лечили варикоз. Они делали только склеротерапию, и даже без обследования. Но я нашел место, где только подсмотрел, как это делали, да и то, только на небольших венах в Научном центре хирургии в Москве. Месячный курс обучения в основном большой сосудистой хирургии и небольшое количество склеротерапии в исполнении доктора Сергея Скрылева после основной работы. Возглавлял отделение профессор Гавриленко А.В. который в ту пору занимался флебологией активно.

Я вернулся в Обнинск и стал заниматься склеротерапией совместно с тем, что я был еще и проктологом в Центре реабилитации. Эти две специальности - флебология и проктология и тогда и сейчас перекликаются друг с другом, и нередко сочетание их в одном докторе. И флебологом я еще не называл себя, хотя и склеротерапия и традиционная флебэктомия уже были в моем арсенале. От пациенток, которые ездили тогда лечиться в Москву, я услышал, что есть в России уже такие необычные вещи как компрессионный трикотаж, который используется при варикозе. Две поездки в Москву, и я узнал адреса и договорился сотрудничать с ними. Это Сигварис и Меди. Однако эти изделия стоили тогда очень дорого, и в моем арсенале флеболога был в основном и еще долго только эластичные бинт.

МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ - УЖЕ ФЛЕБОЛОГ

В 2001 году моя первая специализация по флебологии на кафедре факультетской хирургии в 1 градской больнице под руководством академика Савельева В.С. Знания пришли в систему. Я понял, что склеротерапия, ради которой я и ехал туда учиться, не самое главное, а это лишь один из методов лечения во флебологии. Я двигался в правильном направлении.

С какого то времени я уже значился как флеболог. Не могу сказать год, когда это произошло. И не я был инициатором такого названия, а мое начальство в Центре реабилитации. И я тогда спрашивал у пациентов - к какому доктору они пришли, к флебологу или проктологу. А потом я понял, что это разделение вовсе не на пользу имиджу. Нужно быть кем то одним, и я сделал ставку на флебологию. Проработав около 8 лет мне пришлось уйти из Центра реабилитации. Тайна неудовольствия мной пусть останется с З.Р. Гуровым, ибо он был инициатором моего ухода.

В 2004 году прошел обучение узи сосудов и далее проводил ультразвуковую допплерографию самостоятельно. Правда портативным аппаратом. Теперь этот метод является устаревшим и в работе не используется. С 2005 я работал в медицинском центре, которого теперь не существует - “Вита клиника”. Занимался я там только флебологией. Минифлебэктомия и склеротерапия - вот основные виды деятельности там. К тому времени я приобрел инструменты для минифлебэктомии. На выставке в Москве, на одной из конференций я договорился о покупке этих шести инструментов. Цена по 50 долларов за каждый, та еще цена. Встреча как и сами продажа была подпольной. Я передал деньги в машине представителю фирмы из Екатеринбурга и получил заветные железки. И с тех пор использую этот метод - минифлебэктомию очень широко. Конечно тем набором уже не пользуюсь, так как потом приобрел вещи поинтереснее. Да и сломались те, старые. Параллельно я работал на приеме в поликлинике КБ №8, тогда она еще называлась ЦМСЧ-8. Сначала был отдельный кабинет, потом перенесли меня на задворки. Что удивляет, во всей огромной пустующей поликлинике не нашлось места для клинического психолога, которым заняли мой кабинет. Ну да ладно. Пришлось принимать пациентов в спартанских условиях кабинета медосмотров. По ликвидации Вита клиники, я стал работать в отделении платных услуг поликлиники. Там уже условия были лучше, но все равно без наличия перспективы для расширения работы со стороны руководства. Все, что было связано с бюджетной медициной у нас в городе, увы никак не сочетается с платной медициной.

На протяжении всей моей медицинской работы трудности существования и совмещения платности и бесплатности лечения у одного доктора всегда существовали. В моем мозгу тоже. При любом приеме оцениваешь, сможет ли пациент “потянуть” стоимость правильного лечения. Всегда хочется снизить цену моей помощи, и иногда это получалось. Но всегда приходилось думать и помнить, что работа любого врача хирургической специальности невозможна в одиночку. Это всегда работа команды от “гардероба до директора фильма”. И я всегда воспринимал себя как проводника знания и умения в среду непонимания и непросвещенности. Первое всегда побеждает.

СЕДИНА ОПЫТА

В 2012 году я стал совмещать работу в медицинском центре Ниармедик. В начале 2015 года, а точнее 9 января я выполнил первую в Обнинске лазерную операцию на венах. Решил уйти после того, как понял, что основные силы у руководства были сконцентрированы на поддержке флеболога из Москвы Федорова. Я был готов к сотрудничеству, другая сторона нет. И я решил уйти в свободное плавание. После ухода из центра Ниармедик я стал работать в центре Здоровье семьи.

Там я работал больше года. Я хотел перейти работать флебологом и иметь это место работы в качестве постоянного, но скоро понял, что руководство не готово развивать флебологическое направление в том виде, что мыслилось мне.

На протяжении около 10 лет я работал в тесном сотрудничестве с врачом УЗИ диагностики Шаховой С.Г. из МРНЦ. Наше знакомство началось с долгой беседы по телефону при обсуждении тактики лечения пациентки с тромбозом вен. Видимо доктору понравились мои знания по сему вопросу, и общение продолжилось далее. Мои знания по УЗИ диагностике обусловлены только этим общением. Спасибо ей за это. Когда появилась возможность проводить лазерные операции на венах, мы делали их вместе в стенах центров Ниармедик и Здоровье семьи. К сожалению потом наши пути разошлись. Мне по месту моей новой работы в Клинике №1 уже не так часто приходилось направлять пациентов к ней, ибо основную часть их я смотрел сам, а других направлял к доктору, которая работала здесь же.

Благодаря ей у меня была новая возможность найти рабочее место в МРНЦ. По е рекомендации у меня была встреча с профессором Бардычевым, и он готов был меня взять на работу. Но что это была бы за работа? Основное направление работы отделения была в изучении и лечении лучевых повреждений после облучения. Сшивать лимфатические сосуды мне показалось тогда неинтересным делом, и я отказался. С основной хирургической работы меня посылали на учебу в отделения сосудистой хирургии. Я побывал по месяцу в Клинической больнице №83 и в Калужской областной больнице в разные годы. Особые теплые воспоминания сохранились конечно от Калуги и докторов в отделении сосудистой хирургии. Там я многому научился. После этого я неоднократно оперировал пациентов с острой артериальной патологией. Сама работа в отделении общей хирургии,где я трудился с 1997 года 19 лет подарила много хирургического опыта и навыков общения с пациентами, однако бюджетная система здравоохранения сейчас представляет на периферии жалкое зрелище. Все деньги остаются в столице и в крупных центрах. Я ушел оттуда, как только понял, что могу выполнять флебологическую работу без наставников и с таким качеством, какое принято у нас во флебологическом сообществе. То есть профессионально, малоинвазивно и качественно. Все это теперь возможно только в условиях частной медицинской организации.

В 2006 году состоялся первый приговор по делу Инютина Н.Е. - врача анестезиолога из ЦМСЧ-8. Вся его работа происходила на моих глазах, и всю подоплеку дела я видел и понимал. Саму статью вы можете прочесть здесь. Я и сам не думал, что получится такая достойная статья. Но ничего в современной медицине не поменялось. Стало только хуже. По прежнему обвиняют врачей, не трогая систему отношений. Вина медицины коллективная, и основная там, где распределяют финансы. Распорядителям бюджетов всегда проще потратить деньги на осязаемый объект - автомобиль, аппарат узи, мрт томограф итд. Но про кадры не думает никто, а именно это самое главное в работе оказания помощи больным. Высококвалифицированный труд должен быть оценен достойной зарплатой, и более нечего сказать. Пока это самое главное упущение в верхах. А они пошли по пути так называемой “оптимизации” сократить финансирование, доступность и объем помощи, в угоду пробивания нескольких узких направлений, где можно достойно отчитаться перед бюджетодателями.

С 2016 я начал работу в Клинике №1 и окончательно туда перешел через полгода. Последние мои рабочие дни в Клинической больнице №8 были очень тягостными. Нет, не от нежелания покидать давно насиженное место, а в стремлении быстрее прийти к моей мечте. Я рвался в новый бой на новом месте.

Уменьшение бюджета здравоохранения в России привело к вымыванию квалифицированных кадров. Пациенты тоже поняли, что если есть деньги, то не стоит обращаться в бюджетную медицину за помощью. В Клинической больнице №8 чехарда главных врачей после Наволокина В.В, не только оказалась не способна переломить ситуацию, но и сознательно или бессознательно привела к разрушению всего хорошего, что было раньше. Хвала и благодарность докторам, которые меня научили там работать, в том числе и флебологии тоже. Операции выполнялись на венах там всегда, и продолжают выполняться, однако с прошлого века в этом ничего не поменялось.

Когда на меня навалилась вся тяжесть работы флебологом в Клинике №1, я уже не смог совмещать две работы. В Клинике №1 мне было предоставлено рабочее место, где я мог заниматься моей любимой работой и только ей. Учитывая то, что в Калуге я работаю в родственной фирме, у меня фактически одно место работы, и работаю я в ней флебологом.

МОЕ ПОВЫШЕНИЕ КВАЛИФИКАЦИИ

Новые знания могут приходить, рождаясь собственным опытом, обмениваясь опытом с коллегами и конечно при чтении литературы. Несколько раз в год участвую в конференциях по флебологии. Они подталкивают менять собственные позиции, которые формируются годами, смотреть на старые вещи по новому, порой менять саму основу лечения.

МОЙ САЙТ ФЛЕБОЛОГИЯ - ФЛЕБОЛОГ В ОБНИНСКЕ

Мой сайт задумывался для публикации сначала переводов статей известного ирландского профессора флеболога Джорджа Фергана. Но далее развивался и моими мыслями в статьях. Начало положено в 2001 году. Он был ориентирован на людей, которые искали в поисковике слово флебология и флеболог. Много было писем вначале из всех концов России, за редкостью такой специальности и сайтов по этой теме. Но потом волна схлынула, и я сосредоточился на местной аудитории. Теперь сайт имеет название “флеболог в обнинске”, и он лучше ориентирован на местную аудиторию.

Это мое творчество.

МОЙ ОБНИНСК

Обнинск мне родной по духу город, и мне здесь очень нравится. Были предложения переехать в Москву, но я их отвергал. Жители в городе конечно имеют особенности, обусловленные его исторической закрытостью, большим количеством образованных людей и избалованностью социалистическим изобилием при Советском Союзе. Обнинские пациенты обладают избыточным общим количеством медицины на единицу населения. Крупный МРНЦ всегда отсасывал медицинский персонал (врачей и медсестер) а также перенаправлял поток пациентов туда. Для пациентов это хорошо, но для медицины, если она бюджетная, в целом хуже. Разноплановость этих двух учреждений - МРНЦ и ЦМСЧ-8, отсутствие подчиненности и преемственности приводило к ухудшению в работе бюджетной региональной медицины.

Некоторые знакомые мне доктора считают, что обнинские жители подвержены социопатии, предполагая под этим желание ухватить больше, и не отдать взамен ничего. Когда то я соглашался с этой точкой зрения, но теперь считаю, что все-таки высокий образовательный уровень лучше для правильного лечения. От этого в выгоде и доктор и пациент.

Здесь находится моя статья про бюджетную медицину (ссылка)